Poesis

СОВЕТ

Юрий Скоморовский

Итро, был тестем Моше и священником мидян. Он пришел навестить Моше, когда тот сидел в Рамсесе, вместе с выведенными им из Египта рабами.

Моше, как обычно, выслушивал просьбы и жалобы людей, когда ему сообщили, что пришел человек, который называет себя его тестем Итро.

Когда-то Моше и сам был приемным сыном фараона и одним из посвященных. Что мог рассказать ему старик? Не стал бы Итро тащиться в пустыню, чтобы навестить своего зятя, если бы не произошло что-то необычное. Видно что-то нарушило размеренное течение жизни, установившееся с тех пор, как участие в строительстве Башни стало традицией на Востоке и у каждого появилось свое место и свое занятие.

Моше решил сам встретить гостя и вышел к нему с распростертыми объятиями. После трапезы, за чаем, Моше спросил Итро о цели визита.

- Ничего особенного, - ответил старик, - но, недавно в Башне обнаружилась трещина, и пока уважаемый Моше со своими рабами сидит в пустыне, прошила все здание снизу до верху. Ни замазать, ни скрыть ее нет никакой возможности. И это прискорбно,  ведь всеобщее участие в постройке Башни – основа традиции, которая принесла мир Востоку.

- Вот оно что!

Моше не зря бросил  фараона с его учетом зерна   до последнего зернышка и ежеквартальным отчетом мертвым о делах живых. Моше никогда не сомневался, что ни круговорот жизни и смерти, придуманный египтянами, ни бесконечное закладывания камней в Вавилонскую башню, растущую в никуда, не впишутся в будущее. Формирующим должно стать что-то другое.

Кто первый осознал, что традиция - основа общества, история не сохранила, возможно, это были вавилонские халдеи. Во всяком случае, они первыми начали строить свою никогда не заканчивающуюся Башню и создали вокруг этого традицию. Постепенно, они втянули в это занятие всех. У каждого появилось свое дело и свое место. Возникли касты конструкторов и прорабов, охранников и простых рабочих. Народы либо ушли с Востока, как арии, либо приняли эту традицию, и стали посылать людей и материалы на строительство Башни. Вот уже много веков, как участие в этой постройке является основой мира и благоденствия на Востоке. Никто даже не протестовал, когда ее хозяева - вавилоняне ввели отчисление десятины со всех участников, на нужды великой стройки.

Через какое-то время до всех дошло, что в основу традиции можно положить любую условную деятельность. Главное – организовать ее регулярность, чтобы она вошла в привычку у живущих, и передавалась по наследству потомству. Также надо создать общественную иерархию и связать ее с распределением благ. И как это было уже проверено неоднократно, через несколько поколений вокруг традиции образуется народ.

Было даже время, когда каждый, у кого хватало честолюбия и рабов, стремился запечатлеть свое имя в истории и сотворить свою собственную традицию. Каких только причудливых народов не появилось и сколько исчезло в глубинах истории! Но, похоже, это не надоест никогда - ведь время на Востоке измеряется поколениями, а тщеславие - веками. Хотя каждому понятно, что все человеческое хитроумие, в конце концов, испарится и останется лишь то, что воздвигла природа. А потом и этому может придти конец – на памяти три катастрофы: космическая, землетрясение и потоп, которые стерли много жизней с лица земли, какая-то может не оставить вообще ничего.

- Понимаю, о чем думает уважаемый Моше, - неожиданно произнес старик. - Позволю себе напомнить опыт шумеров, печальные последствия которого мы наблюдаем до сих пор. Когда они стали произносить знаки, использовавшиеся в традиции, и не обозначавшие ничего, кроме вымысла, возникло некое подобие мышления, не являющееся, на самом деле, ничем иным, как манипуляциями символами и суждениями. А когда у массы людей, не привыкших следить ни за своими словами, ни за поступками, условная деятельность-традиция переплелась с обыденной деятельностью, это подобие мышления также оказалось переплетенным с обычным мышлением. И хотя выскочки-греки придумали для этого высокопарные названия «логика», «механика», «эксперимент», «наука», но способность наблюдать и ясность видения, бывшие основой постижения, были утрачены навсегда.

- Странное что-то говорит старик, - подумал Моше. - Шумеры, действительно, оплошали, об этом говорили и у фараона, да еще и начали записывать то, что раньше и не произносилось, в результате, действительно, все перепуталось, но про греков я даже не слышал.

- Пусть не беспокоится, уважаемый Моше, - ответил на его мысли старик, этот народ действительно появится позднее. Но дело не в этом народе, а в том, что в истории нет ни кругового движения, ни поступательного. Эти аналогии с непосредственно наблюдаемым движением тел использовали, поскольку его можно измерять и оно приводит к отсчету времени. На первый взгляд, развитие в природе происходит в виде превращения. Вот была гусеница, потом куколка, а вот - стала бабочкой. Дитя незаметно становится юношей, потом взрослым. Но, если взглянуть глазами родителей или внутрь оболочки куколки – там происходит накопление материала. И не связанное с отсчетом времени. Превращение совершается, когда материала накопится достаточно. Так и будущее появляется из настоящего, после незаметного накопления материала - как превращение. Но как по мере созревания организма, в нем созревают и половые клетки, так и в будущем, по мере его наступления, создадутся условия для зарождения нового.

- Проблема в том, чтобы понять, где мы находимся, в голове или в яйце, - подумал Моше. - По форме оба похожи, по назначению – тоже.

- Совершенно верно, - опять угадал его мысли старик. - Пока все зависит от точки зрения. Но может зависеть и от событий, заранее непредсказуемых и неотвратимых. Как те катастрофы, о которых думал уважаемый Моше. Особенно космические. Сегодня общество - колыбель человека, а завтра – клеточка живого, и не обязательно человека, попав в подходящие условия, может стать зарождением жизни.

- Да этот старик разговаривает сам с собой или … с моими мыслями.